25.02.2010 в 00:30
Пишет LaraQ:Про религию. Ни на что не претендую, кроме места то ли в 3м, то ли в 6м круге
Была в храме, даже в двух. Пришла с ощущением, что Бога нет или он просто не хочет говорить со мной. Вообще-то церкви меня пугают. Я, некрещеная полуатеистка, там как-то не к месту. Но в Храме на крови было тяжелое ощущение, что там кто-то живет, а я вломилась в гости без приглашения. В нашем новом храме никого нет, там гулко и пусто. Не в смысле людей, а в смысле Присутствия. А в старый кто-то иногда заходит, там будто обжитой рабочий кабинет - с фотографией семьи, фикусом и недомытой кофейной кружкой. В прихрамовой лавке стенка с памятками - кому по какому поводу молиться, а в самом храме суровые седые служительницы в платочках ходят и выдирают догорающие свечи, чтобы освободить место под новые. Свечи потрескивают, иконы темные от времени и лица на них добрые и слегка печальные.
Чем старше становятся люди, тем сильнее они ищу чего-то, читают полный религиозный идиотизм, написанный таким жутким русским языком, что я дочитала только до десятой страницы. Люди начинают верить изо всех сил, чтобы все было не напрасно, чтобы все было не зря, чтобы пришел кто-то светлый и погладил по голове, говоря, что все делали правильно, чтобы увидеть, как у детей будет дальше, чтобы подсказывать им…
Я не очень верю в Ад. Зачем он? Детей наказывают, чтобы они знали, чего делать нельзя, преступников - для того же и чтобы оградить честных граждан. А на кой вечные муки? Просто приколоться? Из тюрьмы никто не выходит лучше, чем вошел. А кем можно выйти из Ада? Только демоном, имхо…
В Рай я не верю вообще. Во-первых, я думаю, что со времен библейских - праведников не народилось. Дин Винчестер не в счет. В Раю должно быть пусто. К тому же с моими обостренной совестью и памятью я любое посмертное существование воспринимаю как Ад, без поправок. А мне очень импонирует мысль Лукьяненко в одной из книг - о том, что нас много. Мы меняемся каждое мгновение, и те, кем мы были лет в двенадцать и те, кто мы в двадцать - совершенно разные люди, и, оглянувшись увидишь за собой бесконечный ряд надгробных плит с одним и тем же именем. В таком случае хватит ли Рая на меня одного? (с) Иными словами, Рай и Ад для меня невозможны. Я верю в реинкарнацию и Большую Пустоту. Мне бы хотелось быть канделябром или деревом.
Я верю в Бога, но не верю в религию, ни в одну. Все, что я знаю о Библии, попарно противоречит друг другу, а Бог выглядит капризным ребенком. Логически я считаю, что Бог добрым быть не должен. Не с нашим счастьем. Он должен быть высшей справедливостью, просто потому, что мне хочется думать, что она есть, либо лукьяненковским скучающим богом, либо лукьяненковской совокупностью всего живущего, которой мы все до лампадки… короче, чем-то совершенно безрадостным. Я так считаю. Но почему-то, очевидно, от безысходности, я верю, что он нас любит. Но он совершенно мне непонятен, потому что, если он нас любит, почему мы не можем быть счастливыми? Просто так?
<...>
И вообще, если у Всевышнего нет чувства юмора, то мы все попали...
URL записиБыла в храме, даже в двух. Пришла с ощущением, что Бога нет или он просто не хочет говорить со мной. Вообще-то церкви меня пугают. Я, некрещеная полуатеистка, там как-то не к месту. Но в Храме на крови было тяжелое ощущение, что там кто-то живет, а я вломилась в гости без приглашения. В нашем новом храме никого нет, там гулко и пусто. Не в смысле людей, а в смысле Присутствия. А в старый кто-то иногда заходит, там будто обжитой рабочий кабинет - с фотографией семьи, фикусом и недомытой кофейной кружкой. В прихрамовой лавке стенка с памятками - кому по какому поводу молиться, а в самом храме суровые седые служительницы в платочках ходят и выдирают догорающие свечи, чтобы освободить место под новые. Свечи потрескивают, иконы темные от времени и лица на них добрые и слегка печальные.
Чем старше становятся люди, тем сильнее они ищу чего-то, читают полный религиозный идиотизм, написанный таким жутким русским языком, что я дочитала только до десятой страницы. Люди начинают верить изо всех сил, чтобы все было не напрасно, чтобы все было не зря, чтобы пришел кто-то светлый и погладил по голове, говоря, что все делали правильно, чтобы увидеть, как у детей будет дальше, чтобы подсказывать им…
Я не очень верю в Ад. Зачем он? Детей наказывают, чтобы они знали, чего делать нельзя, преступников - для того же и чтобы оградить честных граждан. А на кой вечные муки? Просто приколоться? Из тюрьмы никто не выходит лучше, чем вошел. А кем можно выйти из Ада? Только демоном, имхо…
В Рай я не верю вообще. Во-первых, я думаю, что со времен библейских - праведников не народилось. Дин Винчестер не в счет. В Раю должно быть пусто. К тому же с моими обостренной совестью и памятью я любое посмертное существование воспринимаю как Ад, без поправок. А мне очень импонирует мысль Лукьяненко в одной из книг - о том, что нас много. Мы меняемся каждое мгновение, и те, кем мы были лет в двенадцать и те, кто мы в двадцать - совершенно разные люди, и, оглянувшись увидишь за собой бесконечный ряд надгробных плит с одним и тем же именем. В таком случае хватит ли Рая на меня одного? (с) Иными словами, Рай и Ад для меня невозможны. Я верю в реинкарнацию и Большую Пустоту. Мне бы хотелось быть канделябром или деревом.
Я верю в Бога, но не верю в религию, ни в одну. Все, что я знаю о Библии, попарно противоречит друг другу, а Бог выглядит капризным ребенком. Логически я считаю, что Бог добрым быть не должен. Не с нашим счастьем. Он должен быть высшей справедливостью, просто потому, что мне хочется думать, что она есть, либо лукьяненковским скучающим богом, либо лукьяненковской совокупностью всего живущего, которой мы все до лампадки… короче, чем-то совершенно безрадостным. Я так считаю. Но почему-то, очевидно, от безысходности, я верю, что он нас любит. Но он совершенно мне непонятен, потому что, если он нас любит, почему мы не можем быть счастливыми? Просто так?
<...>
И вообще, если у Всевышнего нет чувства юмора, то мы все попали...