[page-47]

обещанный здесь драббл по рассказу Нила Геймана "Просто опять конец света".



(Larry Talbot; pg-13; drabble; 350)

as the wind blew stronger

Холодно. Слишком холодно, кончики пальцев колет, скоро они потеряют чувствительность, но я пока еще ощущаю, какой на улице мороз. Пытаюсь согреться, подняв воротник, засунув руки под пальто. Оно расстегнуто, потому что пуговицы просто-напросто вырваны. Курю, не вынимая сигарету изо рта, глубоко вдыхая холодный влажный воздух: ничего поделать с этим не могу, сигаретный дым, как мне кажется, подчеркивает мою принадлежность к людям.

(- Ларри? Лоуренс Тальбот? Где вы были вчера ночью после восхода луны?)

Ветер срывает шарф, я успеваю ухватить его за лохматый кончик и снова обматываю вокруг шеи. Ветер тушит даже оранжевый огонек сигареты, я выплевываю бесполезный окурок. Темно. Слишком темно. Я не могу определить, что выходит на первый план кромешная темнота или холод, от которого чувствуешь себя как покойник в морге. Никто в здравом уме не выйдет в инсмутскую ночную зиму.

(- Вы знали нашего мэра? Тони Ирвина?

- Нет.

- Вы знали, что его обручальное кольцо нашли у вас дома вместе с фрагментами его стопы? На полу, в луже какого-то дерьма?

- Простите, я больше там не живу.)

Я чувствую запах раскаленного металла, но не могу понять, какого именно: чугун, железо,

(серебро)

может быть, сталь. Давно пора было переехать подальше отсюда туда, где температура зимой не опускается ниже ноля. Куда-нибудь на северо-запад Америки, в городок с названием типа Безнадеги, штат Невада. Все лучше, чем онемевшие от холода пальцы.

- Эй, приятель!

Я подскакиваю, услышав за спиной визгливый голос. Его обладатель разрывает темноту зажженной спичкой. Запах фосфора - резкий, кисловатый - ударяет мне в нос. Я не могу понять, почему не слышал никаких шагов по неглубокому старому снегу за своей спиной. Уж я бы услышал.

- Закурить не найдется, друг?

Я успеваю уловить очертания приземистой, тощей фигуры, когда оборачиваюсь. Спичка гаснет, и я не успеваю рассмотреть этого человека, не успеваю даже различить, мужчина передо мной или женщина: хриплый простуженный голос с высокими нотками, скрытая множеством слоев одежды фигура, уродливое жабоподобное лицо. Спичка гаснет, и я больше не могу определить, где находиться человек: я не слышу ни шуршания одежды, ни шагов... дыхания и того не слышно.

(- Ларри Тальбот?

- Нет.

- Они пришли за тобой.)

Ветер поднимает с земли колючие снежинки и бросает их мне в лицо. Темно и холодно, но теперь самое страшное - тихо.