Почти у самого въезда в город, на обочине стоит припаркованный седан темно-какого-то цвета. Две машины проезжают мимо него, но спустя несколько мгновений, вторая в колонне машина резко тормозит, и почти одновременно с ней останавливается первая. Пока из второй машины выходят двое мужчин среднего роста, водитель первой – женщина – пытается набрать телефонный номер.
- Черт, Касл, можешь поверить этому: нет сигнала?
Мужчина на пассажирском сидении залазит в карман пиджака и достает свой мобильник. Некоторое время он, нахмурившись, тыкает на кнопки, но потом тоже сдается:
- И у меня.
Мужчина и женщина хмуро переглядываются. Никто из них не пытается пошутить, даже Касл. Он вообще сегодня с самого утра смурной и не выспавшийся. Наверняка, ссора с одной из бывших-жен-нынешних-любовниц, думает Беккет.
Когда мужчина и женщина из первой машины все-таки покидают свое транспортное средство и подходят к двум другим, тот, что пониже, сидит на корточках около открытой двери седана, а второй ищет что-то на заднем сидении.
- Что у вас? – спрашивает Беккет.
Касл прячется за очками и отчаянно старается не зевать.
- Ее здесь бросили, - комментирует детектив, присевший рядом с открытой пассажирской дверцей. Когда он смотрит вверх, он щурится, потому что солнце слепит глаза. Райан ставит ладонь козырьком, чтобы ему хоть как-то было видно Беккет, а не размытое белое пятно света на ее месте. Он одет в пиджак, поэтому левое плечо комично топорщится из-за подплечника.
Второй детектив выныривает из машины, держа в руках, одетых в перчатки, какую-то книгу:
- Нашел на заднем сидении. Семейный фотоальбом, - докладывает детектив Эспозито. – Был открыт на этой странице.
Он показывает своим коллегам фотографию мальчика лет восьми на футбольном поле, с мячом, зажатым подмышкой. На фотографии надписано: «Бог есть любовь. Иоанн 4:8».
- Жутко, - комментирует Касл.
- Жутко – вот это, - Райан поднимается на ноги. Левый коленный сустав протестующее щелкает – старые раны никогда не забываются, пусть это и всего лишь неудачное падение с велосипеда, когда он был еще подростком. Рядом с ботинками Райана лежит кукла. Самая обычная детская, девчачья кукла в розовом с блестками платьями. Это даже не страшные пупсы, не говорящие жуткими голосками «мама» куклы или что-то вроде Чаки, это просто кукла, но от одного ее вида по спинам всех четверых пробегают мурашки.
- Чувак, ты победил, - тихо бормочет Эспозито. Никто больше не находит в себе сил на остроумный комментарий.
- Чья это машина? – спрашивает Беккет.
- Документов нет... – пожимает плечам Райан. – Можно прогнать номера...
- Но телефон не ловит, - перебивает его Беккет. – Ладно, поехали дальше, потом разберемся. Запишите номер машины.
- А что делать с альбомом? – спрашивает Эспозито и нехотя добавляет: - и с куклой.
Беккет долго и пристально смотрит на неестественно правильное лицо и непропорциональное тело пластикового подобия женщины. Жутко – это очень мягко сказано. Она качает головой, словно чтобы стряхнуть наваждение.
- Нет времени, давайте побыстрее покончим с этим.
Двое ее напарников кивают и снова начинают суетиться вокруг машины, возвращая потенциальные улики на места.
- Не нравится мне это дело, - бормочет себе под нос Касл, когда они возвращаются к своей машине.
- Ты сегодня будто не с той ноги встал, - невпопад бросает Беккет.
- Правда?

- Знаете, походит уж больно на этот Кинговский городок… Касл-рок, - бормочет Рик, оглядываясь по сторонам, он еще никогда в своей жизни не видел заброшенные города. Не хватало только перекати-поле, чтобы довершить жутковатую картину. Облезшая краска, забитые окна.
- Неа, больше похоже на Безнадегу, - нахмурив брови, говорит Райан.
- У! Прекрасно! – Касл тут же оживляется, будто и не был до этого не самим собой, они с Райаном обмениваются одним из этих мальчишеских жестов, в которые Кейт никогда не посвящали. Она давно уже стала замечать братские перестукивания кулаками у Райана и Эспозито, но когда появился Касл, Беккет не ожидала, что ребята возьмут его в свою игру. Она ошиблась.
- Достаточно, - прерывает их Беккет, пока Касл с Райаном не начали перечислять самые смачные моменты любимых ужастиков. Мальчишки есть мальчишки, Кейт только закатывает глаза и качает головой. На самом деле, ей совершенно не по себе находится здесь, как и всем им, но этот сомнительный способ разрядки стресса не кажется Беккет подходящим к ситуации. – Давайте разделимся, так будет быстрее.
- Эээ, ты считаешь это хорошей идеей? – неуверенно спрашивает Райан, у которого брови, кажется, скоро сойдутся на переносице. Он всегда такой, когда переживает.
Кейт хочется честно ответить: «нет». Она считает отвратительной идеей отправлять двух тренированных копов с пушками в отличное от своего направление, оставаясь с гражданским, который как будто бы должен прикрывать ее спину. Но ей также совсем не хочется застрять в этом городке после того, как зайдет солнце. Беккет молчит достаточно долго, чтобы всем стало ясно ее решение.
- Ох, черт, - капризно проговаривает Райан. Эспозито хлопает ему по плечу, мол, не ной. Но напарник продолжает ворчать: – Теперь нас точно убьют.
Никто не спешит его переубедить, и уже только это само по себе страшно: четверо взрослых сознательных людей, по глупости – по глупости ли? – приехали по следу за подозреваемым к черту на кулички. Кейт в голову приходит много неуместных мыслей, вроде «нас же здесь вовремя не найдут».
- Стрелять на поражение? – спрашивает у Беккет Эспозито, она в ответ коротко кивает.
- А что делать мне? – громко возмущается Касл в спины двух удаляющихся мужчин.
Беккет закатывает глаза.
- Не ной, Касл. У тебя есть я.
Они переглядываются, и никто не договаривает: только бы этого было достаточно.

- Всегда хотел спросить, - начинает после долго молчания Эспозито: - когда дело совсем дрянь, ты молишься?
Райан косится на друга поверх вытянутой руки с оружием. Как-то давно они решили, что им не стоит затевать подобный разговор, потому что они друзья, а о религии непринято спорить, но сейчас момент кажется вполне подходящим, чтобы заговорить об этом.
- Когда как, - бесцветным тоном отвечает Райан.
- То есть? – переспрашивает Эспозито, глядя прямо поверх своего оружия. Он всегда чувствовал себя старшим братом, который должен учесть любую мелочь, чтобы ни младшенький, ни он сам не попали в какую-нибудь передрягу. Начинает темнеть, и видимость падает, если кто-то вынырнет с ружьем с оптическим прицелом, у них будет очень мало шансов.
- Иногда молюсь, - Райан косится на значок, висящий на шее у Эспозито, задаваясь вопросом: а носит ли тот крест? Райан никогда не обращал внимания. Значок мерно стучит по груди напарника в такт шагам. – А иногда прощу прощения.
- Зачем?
- Потому что боюсь, что потом не успею. Потому что «потом» не будет.
Эспозито бросает взгляд на напарника, и тут же переводит его назад, перед собой. Они ходят от дома к дому. Везде открытые двери, скрипучие петли. И ни души. Эспозито чувствует стыд, потому что впервые в жизни, он надеется, что они никого не найдут. Или даже так: что подозреваемого найдут не они, а Беккет с Каслом.
- А я всегда боялся, что мне никто не ответит. Глупо, да? Никто ведь и так не получает ответа, - говорит Эспозито, толкая очередную дверь стволом пистолета. Скрип похож на крик, или стон. Хавьер инстинктивно сильнее стискивает челюсти. Ему хочется сказать: «если что... извини, приятель», но слова застревают в горле. После таких слов в третьесортной литературе, типа касловой, все плохое заканчивается. И начинается чудовищное.

[белый шум]
- Детектив Беккет? Кажется, мы нашли Вашего парня.
- Где?
- Записывайте координаты. Это пустой город... Мы туда ни ногой.
[белый шум]

- Касл, что у тебя случилось? – Беккет все-таки не выдерживает молчания своего как-бы-напарника. Она – человек привычки, а молчание Касла сбивает ее с толку. Писатель никогда не умел заткнуться, даже когда его жизнь висела на волоске, а тут – обычное (хорошо, немного жутковатое) расследование, а от него не добьешь и пары фраз.
Кейт хороший детектив, она умеет много подмечать в людях, которые рядом с ней. Например, привычку приврать у Эспозито, когда тот нервничает, или манеру закусывать нижнюю губу, когда Райан очень сдерживается, чтобы не сморозить свою фирменную глупость. Она подмечает, что парни втихаря начинают копировать Касла в привычках, особенно синхронно у этих троих меняется любимый вкус кофе. Кейт видит мелочи, а Касл обычно собирает для нее полную картину. И Беккет оказывается в полной растерянности, когда кусочки паззла должны сложиться в самого Касла.
- М? – рассеянно тянет писатель. Они идут спина к спине. Беккет несет впереди пистолет, а Касл подобрал себе по дороге какую-то палку. Кейт считает, что от нее никакой пользы, но Каслу вроде спокойнее. Он даже проигрался с ней, пока снова не провалился в нервное, настороженное молчание. Это немного пугает Кейт, как будто прежний взрослый ребенок Рик Касл прорывается из-под маски шугливого незнакомца.
- Что-то случилось с Алексис? Или с Мартой? – Беккет заходит издалека, не бросается с расспросами, с кем из бывших жен снова связался Касл. Ведь это не ее дело, правда? Разговор помогает ей немного снять напряжение.
- С ними все в порядке, - блекло отвечает Касл. Он вздрагивает от любого шороха, а иногда стукается спиной об спину Беккет, и вздрагивает даже от этого.
- Тогда что стряслось с тобой? Ты сам не свой.
- Тебе не кажется обстановка вполне располагающей для того, чтобы быть не в своей тарелке?
- Но ты же Рик Касл, - Кейт пытается улыбнуться.
- Да. И Рику Каслу сейчас страшно доусрачки.

Они слышат звук двух выстрелов, резкий и громкий в этом мертвом городе. Выстрелы такие отчетливые, что кажется, будто они на стрельбище, и никто не предложил одеть защитные наушники. Райан чертыхается и случайно спускает курок своего глока. Потом чертыхается еще раз. Эспозито бы обязательно назвал его идоитом, если бы сам только чудом удержал палец на месте. Он ловит виноватый взгляд друга, и Хавьеру внезапно хочется рассмеяться: Кевин Райан и «ранний спуск» уже настолько заезженная шутка, что даже Райану надоело каждый раз обижаться.
Не сговариваясь, они оборачиваются и бегут по направлению, откуда раздались выстрелы, оба не сомневаются, что-то стрясло с Каслом и Беккет. Эспозито только очень надеется, что Беккет пристрелила подозреваемого. Но когда он с напарником добегают до старого кинотеатра, никакого трупа нет, есть только бледные Касл и Беккет, которые непонимающе смотрят на них.
- Я думала... – Беккет проглатывает «это один из вас», - с вами что-то стряслось.
- А мы думали – с вами, - кивает Эспозито. Он еще не отдышался после короткой пробежки, страх отнял у него куда больше сил, чем чисто физическая активность.
- Третий выстрел? – спрашивает Беккет.
Райан поднимает руку и виновато улыбается. Он стоит, упираясь руками в колени, пытаясь выровнять дыхание.
- Ну, хоть что-то никогда не меняется, - пытается съязвить Касл, но все трое недоверчиво смотрят на него, гадая, кто же подменил оптимистичного и самоуверенного писателя.
Мрачный и не комично неловкий Касл – это не лучшая перемена для разыгравшейся у детективов паранойи. Писатель, кажется, понимает это и сам. Теперь он больше похож на того человека, которым Эспозито представлял автора Деррика Шторма, когда Беккет вывалила перед ними книги несколько лет назад: усталый мужчина, с синяками под глазами, в дорогущей рубашке, из кармана которой свисают дорогущие очки. Этакий более привлекательный вариант убийцы: орудующий пером и чернилами мультимиллионер. Не Рик Касл.
- Смеркается, - коротко замечает Эспозито. – Нужно валить отсюда.
- Но выстрелы...
- Кейт, - Эспозито едва заметно надавливает. Он и Райан всегда относились к Беккет чрезвычайно хорошо, Хавьер был готов следовать за ее указаниями хоть куда. Но не сейчас.
- Теперь это ну совсем, как Безнадега старика Стивви. Сейчас еще появится сумасшедший коп с дезерт-иглом и расстреляет нас к чертям, - начинает бормотать под нос Райан.
- Полегче, Касл-младший. Я понимаю, кто-то должен соблюдать баланс, пока мастер пачкает штанишки, но не нагнетай, ок? – рычит Эспозито. – Беккет, валим отсюда.
Кейт бросает долгий взгляд на здание кинотеатра.
- Он может быть там, - голосом мне-самой-это-не-нравится говорит Беккет. – Проверяем последнее здание, и валим. Гейтс нам головы открутит, если мы вернемся ни с чем.
Никто не пытается острить, делая предположения, кто еще и какие другие части тела может им открутить, если они не уберутся отсюда, пока чего-то не нашли. Или оно не нашло их.

[статические помехи]
- 10-8. Повторяю, 10-8. В районе Вестрэлм.
- Я вижу подозреваемого. Белый мужчина, рост около 190, темные волосы. Вооружен.
- По описанию совпадает. Звони им.
[статические помехи]

Они торопятся свалить отсюда, поэтому почти плюют на безопасность и делятся на три группы: по пушке на каждую. Беккет на этот раз отправляет Касла с Эспозито, потому что, из всех присутствующих, доверяет ему больше всего. Они расходятся от входа: Райан налево, Беккет направо, а Эспозито с Каслом поднимаются по парадной лестнице.
И вот тогда, кто бы ни сидел в засаде, выходит на охоту. Беккет обезвредить проще всего: тихо подкрасться, толкнуть в спину и запереть дверь. При падении она неловко выворачивает кисть, и одна из шеток-метел-щвабр больно утыкается ей в живот, так что Беккет несколько секунд вообще не может дышать. Когда она оборачивается, то видит только закрытую дверь. Темно. Почти полная темнота надолго ослепляет ее, пока глаза не привыкают различать едва светлую полоску под дверью, которой скоро тоже не станет. Кейт отчаянно держится за пистолет, который при падении прокатился вперед по полу, и у нападающего не было шанса отобрать его. Она загнана в ловушку, и это ее единственный шанс.

[белый шум]
- Ты запомнил все, что я сказал?
- Да.
- Окей, тогда твоя семья будет в порядке. Двое в обмен на двоих. И книга.
- Хорошо.
[короткие гудки]

Райану везет много меньше. Заряд картечи попадает в основном в грудь, и он еще успевает увидеть, как на белой рубашке появляются темные точки, которые слишком быстро разрастаются в красные пятна. Во рту появляется солоноватый привкус железа, и ноги подкашиваются. Он бы кричал от боли, да выходят только булькающие звуки, от которых хочется еще громче заорать, но теперь от страха.
Темная фигура нагибается к нему, Райан видит, как маленькие брызги темно-бордовой крови, пузырящейся у него на губах, появляются на лице незнакомого мужчины. Тот довольно улыбается, хотя его губы произносят:
- Никакого веселья, - голос с хриплый и с южным акцентом. Тони Уилкокс, за которым они тащились в это проклятый городок, был британцем. Почему-то Райану кажется очень уместным прошедшее время по отношению к их бывшему подозреваемому. И к самому себе. Детектив Кевин Райан был неплохим парнем, защищал свою страну и свой город от всяких мерзавцев, был храбрым, был смелым, был доблестным.
- Благослови Боже, - криво усмехается мужчина, тыкая обрезом в мертвое тело, чтобы удостоверится, что оно внезапно не бросится атаковать, когда он повернется спиной. «Никогда не стоит пренебрегать проверкой работы на наличие ошибок, помарок перед сдачей», - когда-то давно говорила этому мужчине его учительница английского языка.

[белый шум]
- Да?..
- Касл, ты?
- Да.
- У меня твои мать и дочка.
[короткие гудки]

- Ты слышал выстрел?! – Эспозито бросается бежать назад, вниз по лестнице.
Но Касл не следует за ним.
- Эй! – зло кричит Эспозито, застывая на полпути и одергивая своего горе-напарника, порученного Беккет.
Он даже не видит, и не слышит, когда – БАХ! – выстрел сносит детективу полголовы. Касл жмурится, когда та часть детектива Эспозито, которой ужасно не повезло, разлетается брызгами и ошметками, и частично оседает на писателе. Тело Эспозито тяжелым грузом падает на лестницу, и с мерными – бум-бум-бум-бум – скатывается вниз по ступенькам, оставляя за собой широкий темный след с правой стороны, будто кто-то взял огромную кисточку и провел ей вниз по ступенькам. На мгновение это завораживает Касла своей странной и простой красотой. Но не успевает мозг протестующее завопить: «это кровь твоего друга, размазанная по полу», как до сознания доходит голос:
- А теперь ты бежишь, - советует ему мужчина с дробовиком, и когда писатель, сверкая пятками, покидает здание, мужчина достает зажигалку из кармана джинсового комбинезона. – И начинается веселье.

[белый шум]
- Эй, Касл! Ты украл мою книгу?
- Что? Кто это?
- Ты перепишешь для меня мою книгу так, как я этого хочу, и я позволю тебе сохранить твое имя. Если откажешься – ты за это заплатишь за это очень дорого.
[короткие гудки]

Беккет становится трудно дышать, но сначала ей кажется, что все это – от страха. Очень редко, но ей бывало настолько страшно, что легкие, казалось, были слишком малы для того, чтобы в них проникал воздух. Но сейчас страха нет, есть злость, есть решимость, и есть горе: потому что никто так и не пришел ее искать, потому что никого не осталось, чтобы ее искать. Кейт давится сухим кашлем, и понимает, что здание горит. Она бьется в запертую дверь, пока не совладает со своей паникой, но это отнимает довольно много времени. Почти теряя сознание, Беккет высаживает замок несколькими выстрелами. Ей и в голову не приходит, почему она не сделала этого раньше. Чуть позже разумная часть сознания прикроет эту дырку прекрасным объяснением: а что, если бы по ту сторону стоял нападавший с автоматом? Кейт женщина, но не трусиха, и не дура.
Она падает на пол, задыхается, но ползет туда, где по ощущениям должен быть выход. Из-за дыма ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. У Кейт нет времени и сил, чтобы останавливаться, ей во что бы то ни стало нужно выбраться из здания, потому что выстрелов было всего два, а значит, кто-то из ее друзей мог выжить и нуждаться в помощи.
Добравшись до выхода, Кейт не останавливается, она ползет дальше, не разбирая дороги, пока не теряет сознания. Она не вспомнит ничего, кроме постоянной резкой боли в груди из-за нехватки воздуха и закладывающего уши рычания пламени.

Ей нужно еще пять лет, чтобы собраться с силами и придти к нему. Она всегда знала, где его искать, у Беккет просто не было полной уверенности, что она сможет сдержаться и не выкинуть глупости.
Старый летний домик на озере, вдалеке от всех, зарегистрированный на имя «Роджерс». Не было никакого расследования, не было масштабных поисков: серийный убийца Пугало убил двух офицеров полиции, покушался на жизнь еще одного, похитил известного писателя, о котором после ничего не было слышно. Конец истории.

(Чуть меньше, чем через пару месяцев Беккет узнает о предполагаемом похищении Марты и Алексис Роджерс, однако из-за активности их кредитных карт, никто до конца неуверен, что это связано с похищением: женщины могли просто исчезнуть вместе с Каслом, напуганные страной историей. Полтора года спустя некто Джонатан Александр публикует книгу, Кейт может поклясться, принадлежащую авторству Касла. Поиск легендарного наемника, замешанного в убийствах 15 – прикрывать следы - нелегкое дело – человек только в деле с Вестрэлм заканчиваются ничем, как и поиск причин подобного преступления, его заказчика. Беккет уходит в отставку, но так и не бросает собственного расследования.)

- У них тоже были семьи, знаешь, люди, которые их любили, - просто говорит Беккет, когда Касл впускает ее в дом и проводит в гостиную. Тряпичная скатерть, тюлевые занавески, вид на озеро. На столе лежит револьвер.
- Кейт, ты начинаешь звучать, как Никки.
- Я хочу, чтобы ты знал, что разрушил, - говорит Беккет.
Сыну Райана сейчас четыре с половиной года.
- Я знаю, - говорит Касл. – У меня был выбор.
- И он был неверным.
- Нет, - качает головой Касл. Он молчит, а потом добавляет: - Прощай, Кейт.
У нее нет желания хоть что-то ему отвечать. Годы поисков и преследований научили ее если не ненавидеть, то презирать человека, способного предать своих. Но все, что она чувствует, возвращаясь к машине, – только жалость.
Кейт размотала это дело до конца, уже потом, после, сама. Касл предал их, спасая свою семью, выполняя требования изобретательного и сумасшедшего неизвестного, которого Беккет при всех своих ресурсах и знакомствах не смогла определить. Все сходилось на самом Касле. Теперь все было по-настоящему кончено.